Греческий миллиардер и Я - Страница 23

— Дерьмо! — зарыдала она от боли, и глупо, или нет, в этом она тоже обвиняла Миколаса.

В конце концов Миколасу удалось утихомирить ее, прижав ее руки к бокам, чтобы она перестала пытаться побить его.

— Твою мать, не могла бы ты успокоиться! Ты беспокоишь меня, черт побери!

— А ты убиваешь меня! Почему ты не задаешь мне тот же вопрос? Почему? — она сердито посмотрела на него, несмотря на продолжавшие капать слезы. — Разве ты не хочешь узнать почему я так тороплюсь выйти за тебя? Разве ты не хочешь узнать, почему я попросила всего лишь чертовых сто тысяч, когда я знаю, что ты можешь себе позволить дать мне и миллиард? СПРОСИ МЕНЯ, — прокричала она.

— Почему же? — проорал он в ответ. — Почему –

— Потому что я люблю тебя.

Все силы покинули ее, как только эти слова слетели с ее губ. Она посмотрела на Миколаса, и ее грудь сдавило так сильно, как будто у нее вот-вот будет сердечный приступ. Но, конечно, это было не по этой причине. Это случилось из-за того, что она так его любила.

— Я не хочу этого. Ты пугаешь меня, Миколас Саллис. Ты пугаешь меня, а я так усердно работала над тем, чтобы не бояться. Я боролась, чтобы стать сильной, но ты делаешь меня слабой. Ты заставил меня влюбиться в тебя, и ты заставил меня лгать. Ты заставил меня назвать цену, когда для меня и не могло быть никакой цены, чтобы выйти за тебя, потому что…. я люблю тебя.

Она старалась дышать, старалась произнести последние слова, так она унизит себя окончательно, покончит с этим, и, возможно, у нее появится шанс двигаться дальше.

— Я так тебя люблю, Миколас. — прошептала она. — Люблю тебя так сильно, что я хотела, чтоб ты привязался ко мне до того, как ты осознаешь истину и подумаешь, что я лгу…

— Стоп.

И как будто этого было недостаточно, он притянул ее к себе и его губы обрушились на нее. Сначала она пыталась бороться, но это заставляло его целовать ее глубже, его язык агрессивно двигался внутри ее рта, так, чтобы он мог напомнить ей, что она принадлежала ему.

Страх – проклятый страх – рос внутри него как дьявольская зараза, но он заставил себя игнорировать его. Заставил себя остаться глухим к циничным предупреждениям из своего прошлого, которые сейчас вырывались из него. Он поверил ей. Он верил каждому слову, которое она сказала, и это вселяло ужас. Если он позволит себе поверить, тогда он рискнет всем - как она рискует всем, любя его.

— Ты так чертовски упряма, — сказал он хрипло напротив ее губ. — Я уверен, твой мозг тысячи раз говорил тебе, что рассказать мне о то, что ты любишь меня, будет худшим решением. Он поднял голову, и улыбнулся, когда увидел, что она смотрит на него.

— Но ты проигнорировала собственный совет.

Она проворчала, — Какой в этом смысл?

— Смысл в том, любовь моя… —он снова поцеловал ее, когда ее глаза защипало от новых слез. Черт побери. Такая женщина, как Вельвет, не должна так плакать, и он ненавидел тот факт, что он был причиной этого, он ненавидел то, как заставил ее чувствовать себя, как будто она не достойна услышать от него эти слова. — Я тоже чертовски упрям. Здравомыслящая часть меня говорит, что я пойду на меньший риск, если я выброшу тебя из дома в пользу невесты, которая просто попросит у меня миллиард долларов. — Он обхватил ее лицо руками и сказал неровно, — Я могу позволить себе потерять миллиард, я снова заработаю его. Но вот свое сердце?

Рыдания вырывались из Вельвет. Она не могла поверить в то, что слышала. О Боже, это была правда? Это правда случилось?

Что-то чуткое и нежное сжало его грудь, когда он увидел, что от его слов Вельвет снова начала плакать.

— Ты пытаешься украсть мое сердце, Вельвет, и я должен сказать, ты проделала дьявольски хорошую работу. Если ты, в конечном итоге, украдешь его, тебе лучше чертовски хорошо заботиться о нем.

— Прямо сейчас, — сказала она дрожащим голосом, — я ненавижу тебя так сильно за то, что заставил меня плакать, что я с удовольствием готова разорвать твое сердце на кусочки.

Он засмеялся, она засмеялась вслед за ним, и они снова стали целоваться, Миколас опустился на пол, и Вельвет опустилась на него.

— До того, как я трахну тебя, — сказал он серьезно, — и одновременно накажу за то, что попыталась оставить меня, тогда как ты знаешь, что ты моя, свадьба завтра все еще в силе?

Она сделала вид, что думает.

Он просунул руку ей под платье и засунул ее в трусики.

Ее глаза расширились.

Один палец скользнул внутрь.

Она застонала.

Он вытащил палец наружу, но не толкнул его снова внутрь. Миколас поднял бровь.

— Потрудись ответить, любовь моя?

Она пыталась опуститься вниз, но он хорошо удерживал ее от своего восхитительного пальца.

Свирепо посмотрев на него, она огрызнулась, —Да, теперь, пожалуйста — три пальца незамедлительно толкнулись в нее, и застонав, Вельвет забыла о том, что собиралась сказать.

Глава десятая

Свадьба была почти идеальной.

Судья, который был другом семьи Миколаса, провел церемонию в своем приватном офисе. После этого гости были приглашены на ужин в бальный зал, расположенный в офисном здании компании Миколаса, на шестидесятом этаже корпоративного центра, который так же принадлежал ему.

«Почти» идеальной из-за гостей. Ни Маири, ни Демин не присутствовали, и Мэнди была не в состоянии связаться с ними и спросить почему. Отец Миколаса пришел в сопровождении якобы актрисы, ее идея наряда для свадебной церемонии была в том, чтобы надеть платье, в котором ее сиськи постоянно находились в опасности вывалиться наружу.

Ее собственные родители, конечно же, не пришли. Они даже не знали, что она выходит замуж, и она предпочитала оставить все как есть. Миколас однажды спросил ее о семье, но она сказала ему, что они умерли. Так или иначе, возможно это было и так.